Ветер уже не был таким приятным. Он был наполнен гарью и страхом. Это было видно – это витало в воздухе, заполненном людьми и какой-то пылью. Многие не хотели умирать. Это как-то не вписывалось в их планы. Да, война гражданская – она такая, непростая. Но что тут делали представители других стран – это вообще отдельная история. Всё сложилось, как сложилось и тут ничего не попишешь. Остаётся стать участником этих событий.
Испания бросал взгляд то туда, то сюда. Картина уже не радовала. Да и как вообще война может вызывать положительные эмоции. Фернандес был явно не из тех, кто этим мог наслаждаться, может в прошлом он и был кровавым завоевателем, но эти времена уже прошли. Сильный шум давил на сознание – страх эхом стал тихонечко пробиваться где-то внутри, но Каррьедо усилием воли подавил его в себе. Он не желал ни на минуту поддаваться этому низменному чувству, ведь сейчас решалось его судьба.
- Пригнись! – крикнул Фернандес какому-то остолопу, который совсем обезумел и потерялся. А ведь конец был так близок…
Ещё несколько метров и небольшой холмик перед глазами. Хоть какая-то возвышенность, - пронеслось в голове Антонио. Это, конечно, было небезопасно: там, наверху, он становился лёгкой мишенью, но это не остановило бы яростного Испанию. Он давно потерял свой страх, хоть тот и пробивался порой. Подняться выше было необходимо, иначе не найти одного важного человека. Бесстрашие не повод для опрометчивости, поэтому Тони стал осторожно карабкаться на этот невысокий холмик. Хватило нескольких взглядов, и на глаза попался тот знакомый завиток волос. Романо! – хотел крикнуть Каррьедо, но из его рта не вышло и звука, лишь безмолвно дрогнули губы в отчаянном зове. Испанец перевалился за холм, и помчался к итальянцу. Может он не хочет видеть меня, может это ошибка, - метались мысли, но ноги по-прежнему несли в том же направлении. Нет, нет, нет, – всё же убеждал себя Фернандес секундой позже. Он несся, не сбавляя хода, он не мог больше терпеть. Он сшиб его с ног и навалился сверху, несколькими мгновениями позже что-то просвистело сверху. Не было время на радостные крики о спасении. Тони смотрел на знакомое лицо Романо. Он вырос, но в его взгляде осталась всё та же южная импульсивность.
- Рома.., - начал неуверенно Каррьедо, но потом уверено закончил – но. Зачем ты здесь?
Сердце продолжало стучать и от этого не становилось легче. Антонио не хотелось, чтобы Южная Италия его слышал, но стук так громыхал, что Испания не верил в то, что его можно не услышать. Хотя это был его максимализм, конечно. Прошлое не выкинуть, оно сейчас только ближе: эти глаза, эти сжатые губы, эта прядка…
Как тут быть спокойным – война же…